Донна Данна была настолько полна собой - в прямом смысле этого слова "полна", почти кругла - что ее выступающий живот не мог не привлекать внимания. Ну не может быть у обычной женщины такой живот, не должен просто! Раз в два-три дня кто-нибудь обязательно спрашивал Эрнесто, не беременна ли его подруга. Безусловно, вежливо отвечал Эрнесто, и прекращал дальнейшие разговоры на эту тему. Безусловно.
Рожать безусловно беременная донна Данна не собиралась, но разговоры продолжались. Некоторые даже высказывались в том смысле, что донна Данна регулярно раз в год рожает по ребеночку, но потом всех куда-то отдает. Смешно. Куда она их отдаст, все же на виду. Городок - размером в пять копеек, кошку незаметно не отдашь, не то что ребенка.
Потом Эрнесто уезжает куда-то в Африку и забывает вернуться. Донна Данна грустит какое-то время, но на вопрос, не беременна ли она, по-прежнему отвечает "безусловно". Потом ей надоедает жить одной, и она селит у себя Грацину, молоденькую и хорошенькую. Грацина оказывается ветреной и через какое-то время начинает катастрофически полнеть. Правда, на фоне донны Данны эта полнота не то что бы незаметна, но как-то не бросается в глаза. Наступает день, когда донна Данна и Грацина вдвоем выходят из дома и двумя ошарфованными шарами отбывают в соседний город. Возвращаются они уже втроем: донна Данна торжественно несет перед собой белый сверток с бантиком.
Ни один человек в городе не осмелился предположить, что ребёнок не является сыном донны Данны и Эрнесто. Ни один. В конце концов, женщина, двенадцать лет подряд отходившая безусловно беременной, может себе позволить все, что угодно. Ну то есть абсолютно всё.